Etiket arxivi: Amina

Вышла в свет новая книга под названием «Поэтический мир Заура Устаджа»

Вышла в свет новая книга под названием «Поэтический мир Заура Устаджа», посвященная творчеству известного поэта и главного редактора журнала «Язярлар».

VAQİF İSAQOĞLU – “ZAUR USTACIN POETİK DÜNYASI” – PDF

Автором очередной книги, изданной в серии «Заур Устадж 50», стал Вагиф Исагоглу — один из первых профессиональных военных журналистов в Азербайджане, президентский пенсионер, поэт-публицист.

В предисловии к книге сам автор сообщает следующее: «Представляю эту монографию к 50-летию Заура Устаджа — писателя, поэта, переводчика, публициста, ценного интеллектуала, любимого читателями как один из видных представителей современной азербайджанской литературы, пленяющий сердца своими стихами».

Книга, представляющая собой системный и широкий анализ всех произведений Заура Устаджа, начиная с первых написанных им образцов и заканчивая недавно опубликованными, рассчитана на широкую аудиторию — филологов, журналистов, преподавателей высших и средних учебных заведений, студентов, докторантов, независимых исследователей, а также всех интересующихся азербайджанской литературой и культурой.

Редактор книги — Турал Джафарли, дизайнер — Сабина Гусейнзаде, издатель — Сабухи Асланд. Художник обложки — Рахила Гаралова.

В своих монографических анализах Вагиф Исагоглу ссылается на авторитетные источники и известных азербайджанских филологов, издателей и литературоведов, таких как Гурбан Байрамов, Вагиф Юсифли, Али Рза Халафли, Ульвия Гусейнли.

Amina

www.USTAC.az, ZAUR USTAC, ZAUR USTAC HAQQINDA, ZAUR USTAJ, ZAUR USTAJ - 50

A new book titled “The Poetic World of Zaur Ustaj” has been published

Fevral 22, 2025 www.bitik.az 9 Şərh

A new book titled “The Poetic World of Zaur Ustaj” has been published

A new book titled “The Poetic World of Zaur Ustaj,” dedicated to the work of the well-known poet and editor-in-chief of the magazine “Yazarlar,” has been published.

VAQİF İSAQOĞLU – “ZAUR USTACIN POETİK DÜNYASI” – PDF

The author of the next book published in the “Zaur Ustaj 50 series” is Vagif Isagoglu, one of the first professional military journalists in Azerbaijan and a poet-publicist.

In the introduction to the book, the author himself provides the following information: “I present this monograph on the 50th birthday of Zaur Ustaj, a writer, poet, translator, and publicist, a valuable intellectual who is loved by readers as one of the well-known representatives of modern Azerbaijani literature, who captivates hearts with his poems.”

The book, which consists of a systematic and broad analysis of all of Zaur Ustaj’s works, starting from the first examples written by him and ending with the most recently published ones, is intended for a large audience – philologists, journalists, teachers of higher and secondary educational institutions, students, doctoral candidates, independent researchers, and anyone interested in Azerbaijani literature and culture.

The book is edited by Tural Jafarli, designed by Sabina Huseynzade, published by Sabuhi Aslan. The cover design is by Rahila Garalova.

In his monographic analyses, Vagif Isagoglu refers to authoritative sources and well-known Azerbaijani philologists, publishers, and literary critics such as Gurban Bayramov, Vagif Yusifli, Ali Rza Khalafli, and Ulviyya Huseynli.

Amina

www.USTAC.az

Эрнест Хемингуэй и модель Джин Пэтчетт – 1950 год

Fevral 7, 2025 www.bitik.az Bir şərh yazın

Эрнест Хемингуэй o русской литературе:

«C тех пор как я обнаружил библиотеку Сильвии Бич, я прочитал всего Тургенева, все вещи Гоголя, переведенные на английский язык, Толстого в переводе Конcтанс Гapнетт и английские издания Чехова. B Торонто, еще до нашей поездки в Париж, мне говорили, что Кэтрин Мэнсфилд пишет хорошие рассказы, даже очень хорошие рассказы, но читать ее после Чехова — все равно что слушать старательно придуманные истории еще молодой старой девы после рассказа умного, знающего врача, к тому же хорошего и простого писателя. Мэнсфилд была как разбавленное пиво. Тогда уж лучше пить воду. Ho y Чехова от воды была только прозрачность. Кое-какие его рассказы отдавали репортерством. Но некоторые были изумительны.

У Достоевского есть вещи, которым веришь и которым не веришь, но есть и такие правдивые, что, читая их, чувствуешь, как меняешься сам , — слабость и безумие, порок и святость, одержимость азарта становились реальностью, как становились реальностью пейзажи и дороги Тургенева и передвижение войск, театр военных действий, офицеры, солдаты и сражения у Толстого. По сравнению c Толстым описание нашей Гражданской войны y Стивена Kpeйна казалось блестящей выдумкой больного мальчика, который никогда не видел войны, а лишь читал рассказы о битвах и подвигах и разглядывал фотографии Бpэйди, как я в свое время в доме деда. Пока я не прочитал «Chartreuse de Parme» Стендаля, я ни y кого, кроме Толстого, не встречал такого изображения войны; к тому же чудесное изображение Ватерлоо y Стендаля выглядит чужеродным в этом довольно скучном романе. Открыть весь этот новый мир книг, имея время для чтения в таком городе, как Париж, где можно прекрасно жить и работать, как бы беден ты ни был, все равно что найти бесценное сокровище. Это сокровище можно брать с собой в путешествия; и в горах Швейцарии и Италии, куда мы ездили, пока не открыли Шрунс в Австрии, в одной из высокогорных долин Фopaльберга, тоже всегда были книги, так что ты жил в найденном тобой новом мире: днем снег, леса и ледники с их зимними загадками и твое пристанище в деревенской гостинице «Tayбе» высоко в горах, a ночью — другой чудесный мир, который дарили тебе русские писатели. Сначала русские, а потом и все остальные. Ho долгое время только русские».

Фото: Эрнест Хемингуэй и модель Джин Пэтчетт, 1950 год. Съемка для журнала Vogue.

www.USTAC.az

Амина – Антонина Петровна

Oktyabr 13, 2024 www.bitik.az Bir şərh yazın

Анатолий проснулся от шарканья ног. Теща с раннего утра собиралась в церковь на службу. Не было ни одного воскресенья, что бы она хоть раз пропустила «обедню». Так называла она всегда воскресную литургию.
Не смотря на свои девяносто два года, Анатолий не помнил случая, чтобы она заболела. Он не раз предлагал ей свои услуги – свозить ее на службу на своей машине. Машина круглый год стояла под окном. Но Антонина Петровна ни разу не согласилась с ним.
— Пройдусь пешком, не барыня, — так говорила она Анатолию на его предложение.
В отличие от своей тещи Анатолий с женой без машины не могли себе представить жизнь. Даже в магазин, который находился в трехстах метрах от дома, они ездили на машине.
Вот уже три года, как зять вышел на пенсию, и считал себя уже пожилым человеком.

Как ни как, а уже трое внуков, – говорил он знакомым.
Жена Анатолия вышла на пенсию в прошлом году, проработав в школе всю жизнь.
Несмотря на льготный пенсионный стаж, работала в школе до шестидесяти лет. Младше Анатолия на три года, а уже тоже, как и он вся седая.
⁃ Уходи уж на пенсию, что мы с тобой не проживем, что ли? Много ли нам надо с тобой? ⁃ постоянно говорил супруг своей жене.
Работать не кому, молодежь не хочет идти в школу. Приходят, год, два помучаются и убегают, – горестно вздыхала жена.
Вот уже тридцать лет прошло, как они с женой взяли Антонину Петровну к себе жить.
Друзья Анатолия считали его странным мужиком и говорили ему:
Тебе что – одной “пилы” мало? Так будет две.
Но тещу свою Анатолий любил. Ни одного плохого слова в свой адрес он ни разу не слышал. Не слышал, как она ругала его детей и внуков. Была тихой и незаметной.
Постоянно вязала носки или варежки, часто молилась. Двадцать лет назад связала свитер для зятя, так Анатолий до сих пор ездит в нем на рыбалку.
Когда умер тесть, Вера, жена Анатолия, долго уговаривала мать переехать к ним жить. Та все не соглашалась. Даже не помогал довод, что некому будет стакан воды подать под старость лет.
Родную мать Анатолий похоронил сразу после своего возвращения из армии и тещу считал своей второй мамой.
Анатолий проснулся от шарканья ног. – 963664609354
Решающими были слова дочери:
Мама, ты же всю жизнь мечтала жить рядом с церковью, вот и настал тот момент.
Антонина Петровна повздыхала, повздыхала и дала свое согласие.
Дом в деревне продали, и Антонине Петровне выделили комнату в их трехкомнатной квартире.
Когда дети были маленькие, она приглядывала за детьми, встречала их после уроков, кормила обедом, а затем отпускала играть во двор.
Одним словом, взяла хозяйство в свои руки.
С утра крутилась как белка в колесе.
Утром за продуктами по магазинам и рынкам бегала, и где только что умудрялась достать. С продуктами было туго. Днем стирала, гладила, убиралась. За всеми мыла посуду, обед готовила, внуков встречала, кормила. А уж вечером, когда приходили родители, уходила в свою комнату и молилась. Молилась за всех
за детей, внуков, правнуков. Молилась за всю родню. Свет у нее в комнате горел всю ночь. И когда только она спала?
И стал Анатолий замечать, что дети лучше учиться стали и на работе у него все складывалось.
А уж когда оба сына учились в институте, что только бабушка не приготовит им в дорогу. И варенье обязательно положит, и постряпает перед их отъездом, да еще и денег обязательно пошлет каждому.
Деньги она откладывала после каждой пенсии.
Внукам было неудобно брать у бабушки деньги, знали про размер ее пенсии:
⁃ Не надо бабуля, нам мама дала.
⁃ Берите, берите, – настаивала бабушка, – Деньги никогда не помешают.

Анатолий заботливо накрыл супругу одеялом, затем встал и вышел в прихожую.
Теща сидела на стуле с прикрытыми глазами, облокотившись на свою палочку.
⁃ Мама тебе плохо? – спросил зять. – Осталась бы сегодня дома.
⁃ Ничего, Толя, ничего. Надо идти. Недолго мне уж осталось, боюсь уйти без причастия, – чуть слышно проговорила Антонина Петровна.
⁃ Эх-х-х, – вздохнул Анатолий, зная, что тещу уговорить остаться у него не получилось ни разу.
В коридор вышла жена Анатолия, Вера:
⁃ Мама, пусть Анатолий отвезет тебя в церковь на службу, машина же во дворе стоит.
⁃ Нет, нет. Пройдусь пешочком, проветрюсь немного, – и теща тихонько зашаркала ногами к выходу.
У выхода она обернулась и сказала:

Вы в случае чего – принимайте эстафету, – и перекрестила их обоих.
Садясь завтракать, Анатолий сказал:
По-моему мать стала заговариваться. Что это она имела в виду?
Вера вдруг побледнела и сказала:
Толя, нужно ехать в храм. Встретить нужно маму, что-то я переживаю.
Когда Анатолий с Верой вошли в храм, народ уже потянулся к выходу. Служба закончилась.
Торопливо перекрестившись, Анатолий заспешил к алтарю, вглядываясь в выходивших людей.
Антонина Петровна сидела на лавочке возле стены, опершись на свою палку. Глаза ее были прикрыты. И показалось Анатолию, что она улыбается во сне.
Мама, – тихонько позвал ее Анатолий и тронул за плечо.
Антонина Петровна тихонько повалилась на скамеечку, как будто хотела прилечь от усталости.

На третий день тещу отпевали в этом же храме.

Мама, мама,- думал Анатолий, придерживая свою плачущую супругу за локоть. – Я понял только сейчас, про какую эстафету говорила ты.

Автор: Амина

Первоисточник : Женский Журнал

Mustafa Müseyiboğlu adına kitabxana

“ƏDƏBİ OVQAT” JURNALI PDF

“YAZARLAR” JURNALI PDF

“ULDUZ” JURNALI PDF

“XƏZAN”JURNALI PDF

WWW.KİTABEVİM.AZ

YAZARLAR.AZ

===============================================

<<<< WWW.YAZARLAR.AZ və WWW.USTAC.AZ >>>>

Əlaqə: Tel: (+994) 70-390-39-93 E-mail: zauryazar@mail.ru

www.USTAC.az

Катя и Яша

Sentyabr 4, 2024 www.bitik.az Bir şərh yazın

Малышка лежала, смотрела на Катю большими черными глазами и не плакала. А женщина оторопело застыла, чтобы не закричать, прижала судорожно руку ко рту. Началось все с того, что утром она привычно выбежала на крыльцо. И чуть не запнулась о корзинку. Вначале решила – кукла, соседи зачем-то принесли. А потом кукла пошевелилась. И словно водой облило – ребенок! Живой!

Яша! Яша, сюда! – закричала истошно Катя мужа.
И тут же испуганно замолчала – вдруг она напугала? Но нет, не плачет.
Выскочил муж. В отличие от нее, застывшей от растерянности, сразу нагнулся, взял ребенка на руки.
Смуглая кожа, необычные глаза, миндалевидные, черные до такой степени, что зрачков почти не видно. Темные кудрявые волосы. Рубашечка старая, вышитая искусно, чистая. Штанишки. Пригляделась – что-то еще. Думала, записка. Оказалось, пупсик. Странный такой. Лицо полустертое, вида странного.
Девочка, увидев игрушку, стала тянуть ручки. Катя отдала ей пупсика.
И взглянула на мужа. У того на лице было доселе неведомое ей выражение – нежности и любви одновременно. Вообще-то Яша у нее жесткий был, без эмоций.
Как железный! – шутила соседка тетя Дуся.
Яша провел руками по волосам девочки. А она вдруг протянула крохотную ручку и схватила его за палец. Яша рассмеялся. А Катя, завороженно смотрела на ладошку ребенка. И тихонько выдохнула:
Что с ней, Яша? У нее шесть пальцев!
Да хоть 10! Иди, молока погрей! Она, наверное, есть хочет. Надо Иваныча позвать. Чья же ты, девочка? – укачивая ребенка, муж прошел в дом.
Катя растерянно смотрела ему вслед. Она тоже любила детей. И хотела. Но… Три выкидыша, друг за другом. И вроде бы врачи развели руками – все, не судьба. Сколько слез пролито и напрасных надежд. Муж так и не смирился.
Вскоре весь дом соседями был забит.
Я с ранья девушку видела. Уже светать стало. Подумала еще, кто такая? Она с корзинкой шла. Я еще решила – в лес. Вся такая… Не знаю, как и сказать. Спросить еще хотела ее. Но она так на меня глянула, что я застыла на месте, – принялась неистово креститься Галина.
И продолжила:Только и запомнила, что волосы у нее черные, ниже пояса, вьются. И глазищи раскосые такие, углем жгут! Высокая, стройная. Выходит, она к вам и шла.
А почему к нам? Мы ее не знаем? – выдохнула Катя.
Да знамо дело, почему! У вас дом двухэтажный, самый богатый тут. Не оставила же корзину с девчонкой возле моей хибары! Продуманная какая! Только девочка шестипалая, глаза ненашенские. Избавьтесь от нее. Беду принесет такая. Был бы нормальный младенец, ладно, я б даже решила, что всевышний помог. А это отродье какое-то! – сплюнула тетя Дуся.
Остальные принялись охать и разглядывать ручку девочки. Пока Яша не вышел вперед, не подхватил ее на руки. И Катя увидела, как ребенок доверчиво прижался к мужу, словно ища защиты.
Хватит уже! Что за глупости и предрассудки! Я все улажу. Время сейчас такое, много детей без родителей остались. И так сирот полно. Эту – не отдам. Сами воспитаем. Злата будет! Да, дочка? Я все улажу! – и посмотрел на жену.
Злата? Да ты в уме, Яша? Злата-то должна быть беленькая, с синими глазками. Она ж как головешка! Какая такая Злата? И отдай лучше, плохой ребенок! – не успокаивалась тетя Дуся.
Яша настоял на своем. Да и сделал, как хотел. Катя его поддержала.
По правде, немного девочки вначале побаивалась. Уж очень она необычная была. Никогда не плакала, не капризничала. Взяли они ее совсем крошкой. В 10 месяцев пошла. И не неуклюже переваливаясь, а словно всю жизнь ходила. Спокойная была очень. Могла тихонько сидеть и просто смотреть по сторонам с любопытством.
А потом Катя вдруг обнаружила, что сама ждет ребенка. Радости не было предела! Соседка тетя Дуся опять влезла, сказала:
Вот и славно. Теперь увези девчонку чужую. Не нужна она совсем, свой будет, кровный!
Катя глаза вскинула: разве так можно? Нет, дочку не отдаст!
Родился мальчик, Илюша. Светленький, сероглазый. Злата его обожала. Когда подросли оба, лучше матери с братишкой нянчилась. А еще любила кружева плести. Очень они у нее красивые получались. Может, шестой палец помогал?
А однажды у соседей снизу бык разбушевался. И побежал по дороге. Катя только вскрикнуть успела. Добежать уже поздно! А на пути быка – Илюшка, который с цыпленком играется, навстречу прямо идет!
А потом словно в замедленной съемке увидела, как несущийся во всю прыть бык вдруг встал как вкопанный. Тяжело задышал. Потом успокоился и лег. Обернулась – Злата стоит. Ладошку вытянула и смотрит так сосредоточенно.
Катя к ней метнулась, встряхнула, девочка ее словно не слышит. Побежала к сыну. Тот даже испугаться не успел. Люди тогда сказали – чудо. Но Катя вечером к мужу подошла и прошептала:
Это не чудо, Яша. Это Злата быка остановила. Не знаю, правда, как. Но она.
Злата росла. Соседи ее не любили. Старались сказать что-то обидное, называли “подкидышем” и “колдовкой”. Яша дочке рассказал, что настоящая мама ее оставила. И спросил, не хочет ли она ее потом искать?
Нет, папа. Не надо искать никого. То, что я у вас оказалось, так надо было! – серьезно, не по-детски, ответила Злата.
Пожалуй, единственный из всех, кто помимо родителей любил девочку, был дядя Помпоныч – старый сосед, который всегда ходил в шапке с бомбошками, за что и получил прозвище. Он был очень добрый и на все руки мастер – но вот что плохо, любил “посинячить”. Последний раз сидел на пробке почти две недели. Организм немолодой. Катя со Златой как раз гуляли, когда услышали крик. Жена да сын Помпоныча звали на помощь, просили съездить за доктором.
Не успеют! Окочурится! Собаке – собачья, как говорится! – пробурчала вездесущая тетя Дуся.
Когда Катя с дочерью в дом Помпоныча забежали, тот уж не в себе был. Лицо бледное, за сердце держится. Женщина принялась успокаивать супругу, которая рыдала, бормоча: “Отходит!”.
Вышли на улицу, сил смотреть не было.
Потом Катя спохватилась – дочери нет. Оббежала дом – никого. На цыпочках вернулась. Помпоныч также лежал. А возле него – Злата на стуле. И руку туда, где сердце держала. Катя хотела дочь окликнуть, но что-то словно помешало. Вышла назад.
Через полчаса сзади раздалось басовитое:
А чего это вы все тут сидите, как на поминках? Да ревете?
Люди ахнули – Помпоныч! Стоит, как огурец – бодрый, румяный, трезвый.
Как же это? – только и смогла прошептать жена Помпоныча.
Все ж видели – не жилец. Реально. Но пока не догадывались, что ж его так на ноги-то подняло. А вот Катя поняла – дочка ее приемная. Злата.
У нее рос ребенок с необычными, не поддающимися объяснениям способностями. Может, причина была в том, что ручка одна у нее была другой, отличной от обычных людей? Может, дело было в глазах? Или в матери? Родной. Тогда еще не знали модного сейчас слово “генетика”.
Кстати, Помпоныч тоже понял, кто его спас. С той поры горячительное перестал употреблять. И Кате потом рассказывал, что видел залитые золотистым светом ступени, ощущение счастья внутри, а впереди – что-то красивое, цветное. И уже хотел пойти туда, вверх, да Злата следом прибежала, схватила его за руку и со словами:
Нельзя! Они без тебя не смогут! Подожди еще! – увела за собой.
Спасла Злата и отца, Яшу. Когда тот в лесу несколько дней плутал, простыл сильно да заболел. Температура не спадала, кашель не проходил.
Случалось, и другим помощь оказывала. Только вот не все благодарили. Кто-то недоброжелательно в ответ настроен был. Считали, раз другая – значит, опасна.
В ту ночь Злате не спалось. Вышла на улицу, на скамейку. Смотрит – Тема идет, с канистрой. Сын Дуси. И давай их дом поливать.
Зачем ты это делаешь? – спросила тихо девочка.
Он хотел дальше продолжить, но не смог.
Представляете, ни рукой, ни ногой не мог пошевелить. Ни шага сделать! Хочу, но не могу, словно застыл! А девчонка все стоит и глядит на меня, – рассказывал он потом.
Позже Злата с мамой, папой и братом уехали. Куда – неизвестно.
Моего сыночка эта девочка спасла. До конца дней за нее молиться буду, дар у нее был. И пупсика того, старенького, облезлого, все с собой таскала. Амулет, что ли? И такая ручка необычная у нее была, я вот считаю, в ней сила была. А может, еще в чем-то. Тяжело таким людям среди нас. Одни поблагодарят, а другие обидеть пытаются, да побольней. Надеюсь, все у Златы хорошо сложилось. С тех пор мы не виделись. А то, что ее Яша так назвал, он мне объяснил – потому что она как золото, золотой человечек была. Несущий нам спасение! – поделилась впечатлениями очевидица тех событий.
Автор: Амина